ЗЫ: как повысить уровень лугов и стойл?

Хлыст-не решение проблем.

Не так давно..Ленка пишет мне в аське..: "Как Инта поживает?". Я пишу: "Всё хорошо, погодка то тёплоая, то дожди. Ветер вот сегодня сильный был, а как там Москва?". Лена: "Эм..я вообще-то про лошадь ..Ну лааадно!"

Жизнь, начинаясь словно в сказке,
Идет вдоль строгого сценария:
От роли юной златовласки,
До роли – “экспонат гербария”.

Немного прозы. Чаще всего Шалахана называют Шуриком. Содержат его на конюшне подмосковного ипподрома в Раменском. Больше всего на свете Шурик любит кусковой сахар. Как только в его поле зрения попадает человек, представитель гордой ахалтекинской породы начинает выпрашивать у него белые кубики: потешно вытаскивает розовый язык и сворачивает его в трубочку. Также Шурик умеет по команде подниматься и спускаться по лестнице, маршировать, высоко поднимать передние ноги, кланяться, вставать на колени, ложиться на спину и даже разрешает людям садиться ему на живот.

На подмосковную конюшню ахалтекинец попал пару лет назад. До этого он содержался в стойлах конно-спортивного клуба ЦСКA. Рассказывают, у него был какой-то хозяин, купивший Шалахана на конезаводе. Коня в ЦСКA научили разным цирковым штукам, время от времени на нем катались хозяин и его жена. Однако на седьмом году своей жизни Шалахан внезапно тяжело заболел. Сначала просто прихрамывал на обе передние ноги, а потом уже и стоял с трудом. Точный диагноз никто определить не смог. Да и возиться с животным, по правде говоря, в клубе ни у кого не было ни времени, ни желания. Мало того, что болен, так еще и мерин: в свое время Шалахану сделали операцию и лишили его возможности воспроизводить себе подобных. Коннозаводчики посчитали, что изабелловый конь не будет представлять селекционного интереса, поскольку ростом не дотягивал до положенных по стандарту 160 сантиметров. Так что судьба захворавшего ахалтекинца была определена быстро и без особенных лирических колебаний: на колбасу.

Но здесь в нашей истории появляется второе действующее лицо - столичный адвокат Сергей Иванович Бокатин. Оказавшись как-то на территории спортивного клуба, юрист увидел понурого мерина, привязанного к забору. Ноги Шурика тогда уже не держали, разъезжались в стороны, а голова склонялась к земле. Странным образом Бокатин почувствовал, что должен забрать лошадь себе. Он вывез Шурика в стойло на Раменском ипподроме, аренда которого без учета кормежки составляет 200 долларов в месяц, нанял продвинутых ветеринаров, выяснил, что животное больно артритом, и за два года поставил мерина на ноги.

Об адвокате Бокатине известно гораздо меньше, чем о мерине Шалахане. Ясно только, что Сергею Ивановичу сорок лет, в Москву он приехал восемь лет назад из Одессы. О других подробностях он предпочитает не распространяться. Говорит, что любит курить трубку и увлекается серфингом. Впрочем, и на этой скромной основе мы можем смело начать разговор - не столько о плачевной судьбе лошади в России, сколько о том, как легко и приятно в этой стране сдавать аристократию на колбасу и почему она тем не менее выживает, даже будучи больной, кастрированной и называемой Шуриком.
вот теперь этот конь стоит у нас . с ним занимаюсь я, с ногами у нас всё хорошо , но мы его всё равно бережом, так только выводим на публику показать что он умеет, ему нравится когда на него много людей смотрит и очень старается показать себя во всей красе, я его просто обожаю